Деловая программа 2022

Во всем мире учет ESG в бизнес-стратегиях компаний становится новым стандартом и гарантией успешного ведения бизнеса. Пандемия ускорила процессы трансформации: ESG-переход фиксируется на государственном и корпоративном уровнях и уже есть первые положительные изменения в плане переориентации производств на экологическую деятельность. Более того, некоторые аналитики считают, что через несколько лет компании, не уделяющие внимания работе в области устойчивого развития и КСО, столкнутся с большими трудностями в своей деятельности. Действительно ли выход из ковидного кризиса предполагается осуществлять через «зеленую» дверь, то есть через встраивание экологических и социальных решений в масштабные проекты по восстановлению экономики? Какая регулятивная политика и какие методы управления позволят России использовать преимущества «зеленых» принципов для повышения производительности и конкурентоспособности?

В последние годы разными странами в приоритетном порядке принимаются инициативы по снижению углеродного следа, идет поиск решений. Россия также уже сделала важные шаги в сторону развития низкоуглеродной экономики. В частности, принят Указ Президента: к 2030 году ограничить выбросы парниковых газов уровнем до 70 процентов от значений 1990 года – с учетом роста экономики и увеличения поглощающей способности лесов, разработан проект Стратегии низкоуглеродного развития до 2050 года, подписан главный климатический закон об ограничении выбросов парниковых газов. Какие следующие меры необходимо предпринять с учетом важности устойчивого развития страны и сбалансированного развития экономики? Каковы перспективы развития «зеленой» энергетики в Российской Федерации и какие меры поддержки необходимы?

Города разных стран столкнулись с необходимостью борьбы с пандемией коронавируса, затронувшей практически все сферы жизни мегаполисов. При этом администрации многих городов смогли грамотно воспользоваться ситуацией, начав преобразования, призванные не только минимизировать негативные последствия пандемии, но и заложить основу для дальнейшего устойчивого развития городов и повышения уровня безопасности и комфорта их жителей. Как города России будут развиваться в постпандемийной реальности? Какие положительные уроки удалось извлечь из кризиса?

Национальный человеческий капитал формируется за счет инвестиций в воспитание, образование, культуру, здоровье населения, в повышение профессионализма, уровня и качества жизни населения, в науку, знания и предпринимательские способности. Какое влияние он оказывает на нашу жизнь и зачем его увеличивать? Какой экономический эффект дают инвестиции в человека и культуру?

Сегодня в России действуют разнообразные, как федеральные, так и региональные, программы по улучшению жилищных условий. Но насколько они эффективны в регионах? Что нужно предпринять, чтобы облегчить путь человека к доступному и комфортному жилью?

Пандемия COVID-19 стала наглядной демонстрацией разного уровня устойчивости экономик городов и стран: кто-то оказался парализован новой угрозой, а кто-то совершил рывок, выходя из локдауна с ростом инвестиций и производства. Как формировать экономику субъекта, независимую от внешних шоков? Какие инструменты диверсификации и наращивания объемов портфелей проектов развития оказались наиболее эффективными? Как влияют масштабные инфраструктурные проекты на динамику инвестиционной активности и как управлять соотношением частных и государственных вложений? Какие инструменты уже созданы для помощи регионам и эффективны ли они?

Sharing economy – экономика совместного использования. В основе ее – как раз коллективное использование (аренда или бартер), а не владение каким-то ресурсом: жильем, офисом, автомобилем и парковкой, даже знаниями и умениями. По данным Российской ассоциации электротехнических компаний (РАЭК), в конце 2019 года объем рынка sharing economy в России превысил 769 млн рублей, при этом рост за год составил почти 50%. Сейчас, выйдя на совершенно новый уровень, мощный тренд shareconomy уже превращается в самостоятельную экономическую модель, оказывающую огромное влияние на городскую среду и жизнь человека. Пандемия не отменила тренд на осознанное потребление, а только укрепила его: самоизоляция простимулировала рост временных покупок. При этом формирование привычки к доставке позволило расширить географию вовлеченности в экономику совместного потребления. Шеринг в России изначально активнее всего развивался в мегаполисах, но пандемия придала мощное ускорение регионам. Продолжится ли тенденция развития шеринга в регионах после снятия ограничений? Какие позитивные и негативные эффекты оказывает sharing economy на создание благоприятной городской среды?

В России тысячи граждан регулярно жалуются на режимы «черного неба». Федеральный проект «Чистый воздух» будет расширен на десятки российских городов. Но уже к 2024 году в 12 самых грязных городах России нужно снизить выбросы на 20%. Какие шаги необходимы для достижения этой цели? Какие меры поддержки необходимы? Готов ли бизнес вкладываться в модернизацию и добровольно устанавливать датчики?

На Сахалине начался эксперимент по созданию первой в России системы торговли углеродными единицами. Регион проведет инвентаризацию выбросов и поглощений парниковых газов, установит квоты выбросов и введет широкую углеродную отчетность. Углеродной нейтральности в регионе должны добиться уже к 2025 году. Как будет вводиться система торговли углеродными единицами? Готовы ли регионы к масштабированию проекта? И как компании будут снижать углеродный след?

В России запущена «генеральная уборка» на суше и на море. В ближайшее десятилетие в регионах предстоит ликвидировать опасные промышленные предприятия, поднять затопленные корабли и убрать несанкционированные свалки. Как убрать «горячие точки» и не допустить нового захламления? Какие инструменты для уборки нужны регионам? Как собственники объектов должны нести ответственность за накопленный экологический вред?